Александр Гапоненко – известный латвийский ученый-правозащитник, член правления Конгресса неграждан, один из руководителей Русской общины Латвии. Бескомпромиссный борец за права русскоязычного населения Прибалтики, активист Штаба защиты русских школ.

В апреле 2018 года Александр Гапоненко был задержан Полицией безопасности Латвии. В отношении него возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 80 Уголовного закона («деятельность, направленная против государственной независимости Латвии, суверенитета, территориальной целостности, государственной власти и устройства не предусмотренным Конституцией способом»). Эта статья предусматривает до 8 лет лишения свободы.

Кроме того, Гапоненко вменяют еще две уголовные статьи – ст. 78 (разжигание национальной розни) и ст. 81 (помощь иностранному государству в его деятельности против Латвии).

С 21 апреля по 23 августа правозащитник находился в Рижской центральной тюрьме, в настоящий момент ему запрещено выезжать из страны до суда.

Александр Гапоненко уверен, что его преследование связано с борьбой против реформы по переводу школ нацменьшинств на латышский язык обучения.

14 сентября оргкомитет Международного литературно-медийного конкурса имени Олеся Бузины объявил о награждении правозащитника дипломом в номинации «Гражданская позиция».

Александр Гапоненко любезно согласился ответить на вопросы сайта pravorf.org.

- Когда началась Ваша правозащитная деятельность? Чем она мотивирована?

- В 2003 году, обеспокоенный судьбой своих детей, я присоединился к работе Штаба защиты русских школ. Я был предпринимателем и взял на себя решение ряда организационных вопросов. Потом занялся идеологическим обеспечением движения против насильственной ассимиляции русского населения. Этому способствовали мои академические знания и многолетний опыт преподавания в вузах.

- Сталкивались ли Вы в период правозащитной деятельности с угрозами и преследованием?

- Практически сразу после начала правозащитной деятельности я столкнулся с давлением на свой бизнес. Бесконечные налоговые проверки, проверки трудовой инспекции, пожарных служб, визиты языковых инспекторов. Все они заканчивались штрафами. Потом пошли судебные процессы по надуманным поводам. В результате бизнес пришлось продать и сосредоточиться на научно-исследовательской работе, к которой трудно предъявить претензии.

- Был ли неожиданным для Вас арест?

- Арест был неожиданным, поскольку ничего сверх того, чем я занимался последние пятнадцать лет, я не делал. Я сразу спросил следователя, в чем меня обвиняют. Он ответил: сам знаешь в чем. А я до сих пор не знаю, поскольку предъявленное прокуратурой обвинение крайне абстрактно. Мол, публиковал статьи, выступал в СМИ, вел передачи на радио, снимал документальные фильмы, обращался с заявлениями и письмами по поводу ситуации с правами человека в республике в международные инстанции. А в результате – «подрывал власть в республике, сеял национальную рознь, работал на иностранные государства». Я просил показать, какие мои статьи, какие предложения могут подорвать государственную власть, в чем они нарушают статьи Конституции, гарантирующие свободу мысли и слова. Эта просьба осталась без ответа. Однако уверен, что они что-то придумают, ведь я нахожусь под судом по другому делу - о разжигании национальной розни. Там в качестве доказательства приводится пост в социальных сетях, в котором я протестую против ввода в Латвию американских танков, поскольку они могут быть использованы против мирного населения внутри страны. Показательно, что определение танков в качестве орудия уничтожения живой силы было интерпретировано как разжигание ненависти к американцам. Даже экспертов нашли, которые показали, что американские танки и американская нация – это одно и то же. То есть танки – это такая разновидность этноса.

- С какими ущемлениями прав Вы столкнулись при аресте, в тюрьме, на допросах, в ходе судебных заседаний? Оказывалось ли давление на вашего адвоката?

- Во время задержания силовики действовали показательно грубо, применили насилие. Мне вымазали лицо грязью и не давали умыться. Потом меня 11 часов держали в наручниках без еды и воды. От наручников и грубого обращения все руки были в гематомах. На просьбу освободить руки издевательски смеялись. В знак протеста я объявил голодовку и держал ее неделю, но из-за резкого ухудшения здоровья остановил.

В тюрьме следователь приходил без адвоката, без переводчика, хотя сам не владел русским языком. Это нашим законодательством запрещено. Запугивали, что я закончу свою жизнь в тюрьме. Потом стали поступать письма, в которых меня в изощренной форме побуждали совершить самоубийство.

Следственный судья на мои жалобы на Полицию безопасности внимания не обращала, а прокуратура ответила, что оперативники действовали в рамках закона. Госполиция, в которую я также обратился с жалобой на угрозы моей жизни, перенаправила заявление в ту же Полицию безопасности. Так что у меня были реальные опасения думать, что меня могут отравить, как семью Скрипалей, а потом заявить, что это сделала Москва. Сокамерники разделяли мою тревогу, и мы отказались от жидкой пищи, пили покупную воду в бутылках. Во избежание возможности убийства администрация тюрьмы поместила меня в одиночную камеру, чему я был доволен, поскольку работал над книгой.  Сильное давление шло на следственного судью. Перед очередным заседанием о мере пресечения в СМИ выступили премьер, президент, спикер парламента, министр внутренних дел. Они дружно заявили, что я виновен, что меня надо держать в тюрьме. А судьи у нас назначаются и отзываются парламентом. Думаю, что эти выступления повлияли на то, что я провел в предварительном заключении четыре месяца. Ровно столько, сколько провел мой сокамерник, которого обвиняют в том, что он завел подпольный завод по производству наркотиков под Ригой. На этом заводе обнаружили тонны продукции, арестовали десяток работников. То есть мои выступления в медиа на тему защиты прав национальных меньшинств признали равными реальному производству тонн синтетических наркотиков.

Адвокат Имма Янсоне сразу определила мое дело как политическое и, помимо собственно процессуальных шагов, уделяла большое внимание его освещению в прессе. Это не давало возможности прямо на нее нападать.

- Как Вы проводили время в тюрьме? Что Вас духовно поддерживало?

- В тюрьме я написал книгу «Битва при Молодях». Это приключенческий роман о событиях середины XVI века, когда русская рать разгромила недалеко от Москвы в шесть раз превосходившую ее объединенную орду татар, ногаев и турок. Это был период становления единого русского народа, период, полный трагизма и героизма, очень похожий на нынешнее время, когда идет становление многонациональной русской нации, а этому мешают вражеские орды – теперь, правда, западные, а не восточные.

Основную фактуру исторических событий я помнил, но доступа к источникам в камере у меня, естественно, не было, и детали приходилось придумывать. Каково же было мое удивление, когда на свободе я стал проверять канву повествования, а она полностью согласовывалась с найденными мною новыми историческими фактами! Вплоть до того, что у главного героя – опричного воеводы Хворостинина – оказалась дочь, а под Серпуховым находился мужской монастырь, возле которого были захоронены павшие в битве при Молодях русские воины. Полная мистика!

Другим фактором выживания в условиях полной изоляции от внешнего мира были открытки и письма с воли от родственников, друзей, соратников по правозащитной деятельности, совершенно незнакомых людей. Мне присылали иконки, писали, что молятся за меня. Теперь уже я отправляю иконки узникам совести, которых, как я недавно узнал, тоже наградили дипломами конкурса имени Олеся Бузины. Надеюсь, что это как-то поможет им выдержать тяжесть несправедливого заключения.

- Как Вы охарактеризуете ситуацию с правами русских в странах Балтии?

- В странах Балтии, да и на всем постсоветском пространстве, правящие элиты ведут целенаправленную политику вытеснения и ассимиляции инородного населения, прежде всего русского. Формами этой политики являются ликвидация образования на русском языке, запреты на использование русского языка в общественной сфере, цензура местных русскоязычных медиа и запрет на российские СМИ, уничтожение памятников, в том числе советских.

Идет война на уничтожение русского рассеяния. Как только с ним справятся, примутся за население России. Не хочется в это верить.

- Подвергаются ли преследованию независимые журналисты и правозащитники в этих странах?

- Последний год преследование приняло открытые, жесткие формы. Активистов арестовывают, надолго запирают в тюрьму. При этом власти особо не заботятся о соблюдении законности. В ход пущен принцип: во время войны (гибридной) все средства хороши. Это по моему делу поднялся шум, а в Литве недавно осудили на реальные сроки двух активистов, но они не были столь известны, информация не просочилась в СМИ.

- Как Россия может совершенствовать правовую защиту соотечественников?

- Соотечественников, живущих за рубежом, следует признать частью русской нации, живущей в рассеянии. Это позволит применять те инструменты поддержки, которые применяют в мировой практике. Например, ввести «карту русского», подобную «карте поляка» или «карте венгра». Конечно, на основе самоидентификации, а не на основе принципа крови. Это позволит поддерживать социальные институты, воспроизводящие русскую идентичность за рубежом, отстаивать права русских в международных институтах.

Россия наконец-то облегчает процесс приобретения гражданства теми, кто этого желает. Это очень важное действие, и его следует довести до конца.

Кроме того, нужна постоянно действующая авторитетная общественная организация, защищающая права русских за рубежом. Целесообразно ее оформление как организации международной.

Дальше не стану формулировать идеи, поскольку это может стоить мне лишних пары лет тюремного заключения.

- Каковы перспективы развития у стран Балтии?

- Прямо перед арестом Институт европейских исследований, который я возглавляю, опубликовал прогноз развития Латвии на ближайшие пять лет. Анализ трендов последнего десятилетия показал, что уже наступила экономическая стагнация, которая через пару лет перейдет в жестокий кризис. Резко уменьшатся поступления в республику из бюджета ЕС, сократятся транзитные потоки, сильно уменьшатся численность трудовых ресурсов, а также капиталовложения. В силу этого наступит социальный коллапс. Он уже начинается, и неадекватное поведение политической элиты, разыгрывающей этническую карту, свидетельствует об этом. Аналогичные процессы развиваются в Эстонии и Литве. Выход из этого тупика возможен при изменении геополитической обстановки в мире в целом, наши политические элиты несамостоятельны. Пока у меня ощущение надвигающейся Третьей мировой войны.

-Как ваши близкие перенесли расставание с Вами?

- Они пострадали больше всего, переживали, поддерживали. Дальше не хочу комментировать, поскольку они совершенно не вовлечены в мою правозащитную деятельность.

- Когда продолжится суд, и есть ли надежда на справедливое рассмотрение дела?

- Очередное судебное заседание состоится 21 сентября. При сложившихся политических реалиях верить в то, что будет принято объективное решение, крайне сложно. Слишком много сил было вложено правящей элитой в накачивание этнического конфликта в республике. Ей надо принести сакральную жертву, повязать этим простых людей, сделать невозможным этническое примирение. Националисты на парламентских выборах мобилизуют своих сторонников лозунгом «Русские идут!». Эти националисты написали на меня донос в Полицию безопасности по первому уголовном делу, свидетельствовали против меня на нескольких судебных заседаниях.

- Какие чувства Вы испытываете, зная о том, что стали дипломантом премии имени О.Бузины?

- Я горжусь этим и благодарен людям, которые номинировали меня на премию, когда я находился в тюрьме. Олесь Бузина стал первой сакральной жертвой в процессе преследования зарубежных русских активистов. Он представлял опасность тем, что заявлял о необходимости сохранения связи между этническими украинцами и этническими русскими в рамках единой цивилизации. Этому ничего нельзя было противопоставить, поэтому украинские националисты убили его. Присуждение премии – это признание того, что я что-то сделал в том большом деле, которое начал Олесь. Я чувствую духовную связь с Кириллом Вышинским, Русланом Коцаба, тремя сотнями запорожцев (кстати, я тоже родом из-под Запорожья), Павловцом,  Шиптенко, Алимкиным, другими лауреатами премии, которые борются за честность и справедливость для всех тех, кто отождествляет себя с русской цивилизацией.

Беседовал Борис Цветов.